Отправлено: 28.01.11 22:26. Заголовок: Che donna!

Время/дата: Май 1925. Дневное время.
События в игре: Сиццилия-Россия. Дороги, переплетавшиеся в Парадиз...
Погода: +23°C, облачно.

 Отправлено: 29.01.11 02:50. Заголовок: Холодная капля за ка..

Холодная капля за каплей стекают по горячим щекам. Бездушно, не прошено и тихо. Раздается звон колоколов, размеренный, как и капли дождя, который стучит по черному зонту. Серо, хмуро и печаль на всю жизнь. Под ногами уходит почва, сырая от продолжительного ливня, проваливаешься не высокими каблуками в землю, ту , которая предназначена для твоего отца.
Кажется, это был понедельник – плохое начало недели. Толпа людей, одетых в черное, как смоль , стоящая сейчас с тобой, смешиваясь в однородную массу, прощаются с человеком. Все ждут от тебя слез, но их нет. Можно говорить, что угодно о несправедливости жизни и поблажкам судьбы по отношению к другим. Можно сколь угодно раз бить кулаками о стену, жалуясь на собственное положение, ведь ты такой не родилась, ты такой стала, невозможно, чтобы человек уже изначально был настолько испорчен и осквернен иноверием. Но, когда ты смотришь на него покойного вроде тебя, не идентичного, не копию, не скудное отражение в зеркале, копирующее прекрасную обложку с прогнившим содержанием самой книги, на того, кто также стал именно тем, кем является, по своей воле (другого не дано, все зависит только от нас самих), сомнения совершенного иного порядка начинают догрызать остатки трапезы со стола беса противоречия. И понимаешь, что закончишь подобным образом, пусть и незначительно по - иному.
Слова с нежеланием слетаю с алых уст, голос хрипит, а взгляд теряется в толпе. Приближенное окружение отца, вновь требует слез. Казалось зачем? Но ведь так принято – никому не понятные традиции общества. И ты застываешь, как каменная статуя. Приходишь в себя только тогда, когда гроб с твоим отцом опускают в яму.
Удар – обрывается с треском нить , длиною в двадцать пять лет. Внутренний голос вторит, какая же ты слабая, а чувство жалости к самой себе нарастает с превеликим удовольствием. Ты ощущаешь себя на священном костре, сгорая от собственного стыда к поскудному состоянию немощности. Пытаешься собрать себя по кусочкам, словно мозаику, вот только ее составные части напоминают осколки прошлого, а не выстраивают картину упоительного будущего. Впиваясь в разум, они ранят. Выдержишь боль - почувствуешь силу.
Еще Удар – и то, что было сказано самой себе ранее, теряет смысл перед временем. Года, месяца, недели, дни, часы, минуты – все заканчивается на последней секунде. Ты понимаешь, что перед временем ты бессильна. У тебя нет ни семьи, ни счастья, нет любимого дела - все это заменяет лишь гулкое одиночество и боль….
Мечтаешь все изменить? А все мечтают, но мало кто реализовывает свои мечты. Одни из них совсем не выполнимые, другие - реальные, но пугающие своими сложностями. Опускаются сразу руки, и вновь мы возвращаемся к первому удару жизни.
И так бесконечно, круг замкнут, и все ходят по нему, как по тонкому острому лезвию. Тебя всегда будут обуревать мечты, неудачи в их реализации, и давящее грузом в тонну, время. Можно стать смельчаком и улыбнуться происходящему, как самый заядлый оптимист, но от этого мало кому становится легче, в особенности себе. Но попытка не пытка. И стоит все же попробовать.
Толпа стала постепенно расходиться. Процесс захоронения занял по большей мере три часа. А большего стальные нервы Варвары не выдержат. Немая, словно проглотила язык, она последняя осталась стоять у могилы человека, который одновременно дал ей все и забрал, не жалея.
Теперь можно сказать, не бояться, вслух , все что накопилось за все эти года.
- Ты дал мне все. Заботу, воспитание, любовь, безбедное будущее. Но ты забыл, что я другой человек. Не ты, не такая, слабая… - Слова давались легко, ведь ее не слышит никто, кроме покойного отца. Еще секунда и соленые слезы побежали ручьем по щекам молодой женщины. Именно женщины, повзрослела Варвара рано. – Прости отец. Может, пройдет время, и я осознано сама приду к такому логическому завершению, но не сейчас. Я хочу жить своей жизнью….
С последними словами, Варвара выпустила из рук трость зонта и стремительно направилась в сторону выхода с кладбища. Уже на выходе женщине встретился юрист, который, по всей видимости, должен был передать завещание отца. Варвара смахнула со щеки тыльной стороной ладони слезы, которые были разбавлены все тем же дождем, и приняла соболезнования приближенного к семье человека вместе с документами.
Прошла неделя с похорон отца. Документы, переданные ей на кладбище, покоились на письменном столе, выполненном из старого дуба , не вскрытые. У нее не хватало духа, взяться за продолжение дела , и пока женщина проводила время в одиночестве в закрытой квартире. А сегодня, рано утром, Варвара заставила себя рассмотреть бумаги, среди которых она нашла письмо отца, написанное перед смертью. В нем говорилось о некой депозитарной ячейки в Центральном банке, где хранилось что-то , что отец не успел передать своей дочери. Незамедлительно вызвав водителя, Варвара направилась в банк. Что могло кардинально поменяться в женщине, не знает даже она сама, но с этого дня, горевать она перестала и взялась усиленно за работу.
Погода хоть и не поднимала настроения, но радовала не назойливым теплом. Поднявшись по ступеням, ведущим к главному входу в банк, Варвара прошла в зал, где ее уже ждал заранее оповещенный человек, который показал путь к отделу депозитария. Еще минут пять, женщина не решалась вскрыть ячейку. Заметив со стороны уполномоченного сопроводить ее человека неподдельный интерес, Варвара попросила оставить ее одну. Вскрыв ячейку, ее взору предстала знакомая до боли вещь. Ее она видела на руке матери перед смертью, отец тогда назвал сей браслет гранатовым. Камни были очень похожи на зерна граната – заморского плода. Был ли это знак того, что пора Варваре заняться личной жизнью, почувствовать, наконец, себя хрупким созданием, или же нет, но оставленное отцом, несомненно, стало греть ей душу воспоминаниями.
Поблагодарив служащего банка, Варвара забрала содержимое ячейки, надев браслет на правую руку, на которой и носила его ее мать. Осталось только проверить некоторые документы, которые говорили о принадлежности отеля « Иматра» Вяземской младшей и можно было жить дальше.

 Отправлено: 29.01.11 21:40. Заголовок: Лето давало знать о ..

Лето давало знать о своём приближении. Понедельник в курортном городе с живописным названием выдался тёплым, но не жарким - почти всё утро облака закрывали собой солнце, и только после полудню его лучи начали пробивать сплошную стену облаков, касаясь Парадиз-сити. И отражаясь от бортов до блеска вымытого Студебекера, вальяжно катящегося по улицам. Его владельцу нужно было попасть в банк, чтобы забрать документацию - необходимо было уладить некоторые не вполне легальные дела в своём ресторанчике, сделав нужные пометки.
Он умел водить машину, но предпочитал ездить по своим правилам, идущим несколько в обход общепринятых. К счастью, семья отстёгивала шефу полиции достаточно, чтобы он мог себе это позволить, и кабриолет, не снижая скорости, напоминал гудком о своём появлении тем, кто был слишком глух или слишком глуп, чтобы распознать сидящего за рулём по звуку мотора его машины. Те же, кто и второго предупреждения не слышали, рисковали нарваться на нечто посерьёзнее, чем пронзительный гудок и несколько неприличных слов на смести итальянского и английского. И пусть небольшой рост водителя не обманывает неосторожных; за рулём хорошей машины он не играет никакого значения.
Прохожие старались не смотреть Марио в глаза, расступаясь, когда он выходил из машины - гангстер был известен всему городу своей вспыльчивостью, и связываться с ним лишний раз не хотел никто. Это было чревато - и примеров тому было превеликое множество. Это смог бы подтвердить хотя бы тот ирландец-мусорщик на углу улицы его ресторана, если бы его язык был ещё целым и на месте. Правда, в этом случае он лишился бы не только языка...
Монтанелли вальяжной походкой направляется в банк, словно к себе домой, оставив ключи в машине, зная, что когда он вернётся, она всё так же будет стоять на том же месте, где оставил её. А если кто-то вздумает хоть тронуть его машину - его придётся счищать с асфальта. Пусть это не разглашается, но известно всем... Машиной своей Марио здорово дорожил; как и вообще всем, что ему принадлежало или, если он так считал, должно было принадлежать.
- Эй, ты! - минуя очередь у кассы, минуя "здравствуйте", указав пальцем на первого попавшегося на глаза клерка, воскликнул Марио. О своём приезде он предпочитал не предупреждать, как обычно вваливаясь внезапно, словно снег на голову. Удивительно, как присутствующие в зале ещё не приняли вошедшего человека за грабителя - наверное, потому, что вместо револьвера он тыкал в служащих пальцем. - Депозитная ячейка номер девятнадцать. Веди.
Резко повернувшись, чтобы обойти письменный стол, Марио не заметил идущей там девушки, за что и поплатился, наткнувшись на неё, сбив с ног и перелетев через неё сам. Пожалуй, это смотрелось бы комично на полотне кинотеатра, в тех фильмах, где действие идёт в убыстрённом темпе под звуки пианино. Последнее, что он успел заметить - что-то непонятное ярко-красного цвета...
- Твою мать! - Марио медленно поднялся, неторопливыми движениями отряхивая костюм и разворачиваясь к тому, что стало причиной того, что он превратился в посмешище перед всей толпой, ожидая увидеть напуганную рожу очередного неуклюжего неудачника, который сам уже жалеет о том, что маленьким не сдох. - Я тебя н...
Какого было удивление увидеть вместо этой жертвы молодую симпатичную девушку, в заметно недешёвом платье, явно не простолюдинку. И теперь он мог лучше рассмотреть то, что уже видел - тем красным предметом был браслет на её запястье. Весь пыл сицилийца ушёл в одну секунду, моментально возвращая ему манеры, от которых не было и следа весь день и всю прошедшую неделю, и превращая его в галантного кавалера из разъярённого убийцы. Миловидные женщины - это ведь совсем другое, и конфуз, произошедший в связи с ними, можно расценить всего лишь как весёлую шутку.
- Я ужасно сожалею, синьора. Вы не ушиблись? - подслащённым вежливостью голосом, в котором не оставалось более и следа от металлических со следами коррозии ноток, спросил Марио, подавая девушке свою руку, чтобы помочь ей встать.

 Отправлено: 31.01.11 01:45. Заголовок: Уверенной походкой, ..

Уверенной походкой, направляясь к выходу, Варвара шла, полностью и вся принадлежавшая своим раздумьям относительно полученного последнего подарка от отца и дел, которые предстоит выполнить до полудня. У банка ее должна была ждать машина с водителем, который доставил бы даму в считанные секунды в юридическую контору, где восседал приближенный к семье человек. Его звали Ромос Гильермо, чистой крови галисиец. Но Варвара по старой привычке звала его доктором, незаурядно признававшая в нем истинное его предназначение латать здоровье людей. Почему он выбрал другую стихию деятельности, известно было немногим. Варвара поддерживала хорошие отношения с семьей Ромоса, посему и знала от жены все профессиональные тайны Гильермо. А сменил он профессию по одной простой причине – юридическая контора приносила ему больший доход, нежели езда по домам и осмотр больных. Казалось все просто, но на самом деле, юридическое образование мужчина не получал и вовсе, тем более иммигрировав с Мадрида туда, где совсем иное законодательство. Все дело в его эрудированности и сострадании, которые унаследовал он от предыдущей деятельности. Ему ничего не стоило внимательно изучить просьбу клиента, как он тут же мог дать совет относительно проблемы. С бумажной волокитой было немного сложнее, заполнять документацию приходилось совместно с переводчиком, что требовало времени. Вошел Ромос в семью Вяземских, когда Петру потребовался совет по планам открытия подпольного заведения в своем отеле. С тех пор отношения только упрочнялись.
Она даже не успела моргнуть, не то, чтобы подумать о том, что с ней произойдет буквально в последующие две секунды. Ничем не приметные серые лица, окутанные жизненной обыденностью, никак не могли нарушить покой Вяземской, пока та, проходила через людный общий зал обслуживания клиентов. Но, кто-то посмел выделиться из толпы и опрокинуть девушку на лопатки. Удар был не столь сильным , как испуг. Легкий ансамбль, состоящий из туники и платья бледно болотного цвета, вышитый пайетками и бисером, взмахнул в воздух вместе с хозяйкой и мягко приземлился на каменный пол холла банка, после того, как Варвара ощутила прохладу этого самого камня. Классика жанра - и все внимание было приковано именно к девушке. Кожаный клатч вылетел из цепких пальцев в сторону обслуживающей стойки, а шляпа с полями приземлилась рядом. Все бы ничего, вот только ее взору никак не мог попасться нарушитель равновесия.
Ругая обидчика в мыслях и всем своим видом показывая значение произнесенные ею слов на своем лице, Варвара уже было захотела встать, как нервозная боль в лодыжке не дала ей сделать задуманного. Холодный каменный пол давал знать о себе. Через тонкий шелк и слой шифона, холод проникал мгновенно, а простудиться девушке выпал шанс один из десяти. Толпа зевак, как и положено, окружили Варвару. Беспокоиться о том, как она выглядела в данный момент, как –то не приходило в голову, скорее ее волновала лодыжка, изнуряющая болью. Да что там говорить , настроение испорчено на весь день.
Свершилось чудо, и нарушитель показал свое лицо. Она оторвала взгляд от лодыжки и с удовольствием подняла его на впереди стоящего. К ее удивлению мужчина показался Варваре знакомым, но вспомнить где она могла лицезреть данное лицо так и не получилось. Сказать честно, мужчина выглядел настолько безобидным с его плотным телосложением и маленьким ростом, что Варвара непроизвольно подняла уголки алых губ, но тут же взяла эмоции под контроль, насупившись, как и положено обиженной.
- Какое нахальство с вашей стороны. Не чтите личное пространство присутствующих, несетесь , будто вас пчела ужалила. Никакой этичности. – Стала причитать Варвара, сама того не заметив как приняла руку мужчина и уже стояла пусть на одной ноге, но уверенно ощущая твердь земную. Как только она опомнилась, сразу же отдернула свою руку. Слава тому, кто восседал на небесах за сохранность ее драгоценного подарка. Браслет по-прежнему красовался на ее правом запястье. Кто-то из присутствующих решился помочь и подал девушке шляпу с клатчем.
- Благодарю – отозвалась девушка на помощь и продолжила сверлить дыры взглядом в провинившемся.
Осталось сделать шаг, что и получилось у госпожи Вяземской, но с большой натяжкой и прихрамыванием. Лодыжка продолжала донимать Варвару.
- А ведь не случись данного, я бы уже сидела в кабинете Ромоса и заполняла документы. А теперь вместо этого слушаю ваши никому не нужные извинения. Человеком надо быть прежде всего, а не машиной, прущей напролом. – Никак не могла успокоить буйство недовольства в себе та, которой вспыльчивость от рождения в принципе не дана.

 Отправлено: 31.01.11 18:57. Заголовок: В глазах Монтанелли ..

В глазах Монтанелли блеснул самый натуральный ужас - за сегодня он успел ошибиться уже дважды; второй - назвав девушку синьорой. Он бы не позволил себе пялиться на неё, как стадо баранов, вроде тех, что забыли про свои дела и столпились у места происшествия; но одного взгляда, брошенного вскользь на беззащитные стройные ножки, ставшие на мгновение неприкрытыми, было достаточно понять, что перед ним никакая не синьора, а юная синьорина. А подавая ей руку, Марио успел оценить и браслет, который при падении чуть было не оставил след на его лысеющем темечке. Украшение явно было не из дешёвых; а в ювелирных лавках Парадиз вряд ли нашёлся бы подобный. Наверняка фамильная вещица. Да и сама девушка вела себя довольно уверенно даже в такой ситуации, отвечая ему так смело, как не осмелился бы никто другой из присутствующих, даже если бы он сбил их машиной, а не просто на пол. Отвечала как хорошо воспитанная девушка аристократических кровей, заставляя самого Марио, родившегося в уважаемой семье, краснеть, как нашкодившего школьника.
- Я ужасно извиняюсь, синьорина, понятия не имею, как такое могло произойти. Этот стол... Я не заметил вас из-за него. - затараторил он, пытаясь свалить свою очевидную вину на несчастный предмет банковской мебели. Не смотреть на так удачно подчёркнутые платьем осиную талию и высокую грудь девушки, стоящей теперь лицом к лицу с ним, действительно было задачей не и простых, особенно если сам ростом не вышел - юная прелестница оказалась воистину обладательницей той аристократической красоты, которую редко встретишь на улицах этого города; но Марио проходил его с честью, выдерживая тяжёлый взгляд в глаза. Видимо, всё-таки зря, иначе заметил бы, что девушка стоит только на одной ноге, не решаясь от боли наступить на вторую. К счастью, она прекратила эту пытку взглядом, вырвав ладонь из его руки.
- На что ты уставился? Тебе здесь что, цирк?! - обратился он к ближайшему к месту происшествия служащего банка, вздрогнувшего при звуке его голоса. - Подай даме сумочку, не стой столбом! - толстый пальчик Монтанелли второй раз за день взметнулся в воздух, на этот раз куда менее решительно и чуть заметно подрагивая. Но даже несмотря на это, испуганный клерк побежал поднимать клатч и шляпу девушки с завидной скоростью, хотя и мог оставить эти ошибки на совести шумного гостя.
Под её взглядом гангстер чувствовал себя словно ещё ниже, чем был на самом деле; и злился от этого ещё больше, но эта злоба не имела ровно никакого отношения к Варваре, направленная прежде всего на столпившихся вокруг людей, а вот уже во вторую очередь - на себя самого. По законам психологии и характера Марио эта злоба улетучится через две секунды, но о том, зачем он приехал в этот треклятый банк и о своих насущных проблемах он забудет, сконцентрировав внимание лишь на своей новой знакомой. Итак... Раз. И два.
- Прошу, простите меня, синьорина! - видя, что простые ухищрения ему уже не помогают, Монтанелли решился на самый отчаянный и самый последний шаг - дать цирку второе действие, избрав самый и самый унизительный древний способ извинения. Шагнув назад вместе с ней, мужчина загородил ей дорогу, опускаясь на колени перед ней - прямо перед всем банком. - Я, Марио Энджело Лоренцо Монтанелли, молю Вас на коленях о своём прощении за свой нелепый и недостойный поступок. - с неподражаемым пафосом в голосе взмолился Марио, глядя на в её глаза снизу вверх. От его внимания более не ускользнуло ничего - ни хромота девушки, ни имя Ромос, вскользь упомянутое ею. Теперь он знал её конечный пункт назначения, и мог догадаться, что без чьей-то помощи в контору доктора-юриста она попадёт вряд ли скоро. Хотя ей вряд ли будет лишней его помощь и как врача...

 Отправлено: 06.02.11 22:15. Заголовок: Нелепая случайность...

Нелепая случайность. Но разве случайности не случайны? Пожелать подобного еще с первых петухов – да ни за что, лучше тогда сразу было отменить предстоящие дела, понежиться в теплой пастели, и перестать наконец переставлять часы на будильнике. Да, звучит немного странно, но Варвара до сей момента продолжает пользоваться пресловутым механическим будильником; страсть «как поспать» у нее никто не отнимал. Да и не оказалось рядом с девушкой такого человека, который бы будил ее по утрам сладким упоительным поцелуем, после чего девушка просто была не в силах сомкнуть веки. Но надежда на поправимость теплилась где –то в закромах сознания, переплетаясь с желанием.
Когда же уже прозвучит долгожданное « Стоп. Снято»? В самом деле, эти два слова являются наиболее важными на съемочной площадке очередного кинофильма, прокат которого в скором времени принесет нехилый бюджет своему создателю. Актеры трепетно ожидают вердикта режиссера- постановщика, после законченной отыгранной сцены, ведь действительно, те самые заветные слова, упомянутые выше – есть ничто иное как сигнал. Сигнал , который дается всем на съемочной площади закончить начатое так давно, и наконец приступить к начинаемому уже сейчас…
Сценарий подготовлен, выучены роли, съемочная группа на месте уже ждет команды приступить к работе, и режиссер, возглавляющий весь процесс, стоящий во главе угла. А теперь дело стоит за малым, а точнее за самым главным… Все сосредоточились на игре главных лиц будущего экрана.
Я, Марио Энджело Лоренцо Монтанелли, молю Вас на коленях о своём прощении за свой нелепый и недостойный поступок.
Вот оно – чистосердечное признание, которое должно было закончить сцену, комичную, но с нотками трагичности. Ведь при съемках пострадала девушка, и она требует моральной компенсации.
На доли секунды Варвару посетило чувство жалости. Но это скорее самое последнее, что может испытывать человек к существу, подобному себе. Ранее страдать комплексом тщеславия и превосходства над остальными девушке не приходилось, да сказать, она этим не болела. Ибо отец много говорил. Говорил умные вещи, он говорил правильные вещи. О правильных поступках и правильных словах. О правильных жестах и правильных взглядах. Правильные - по его собственному усмотрению. Настолько правильные, чтобы помочь ей, Варваре Вяземской, выполнить наложенную на нее миссию – стать человеком с большой буквы. Отец говорил о доброте душевной, говорил об осторожности, говорил о том, что нужно относиться к другим так, как относился бы ты к себе. И говорил правильно, потому что ей, дочери человека чести, придется все это делать. Но он не понимал, что его дочь обо всем об этом уже знает. Каждое правильное слово, слетевшее с губ Петра знакомо ей так же, как дочери священника - Библия. Поэтому отец раздражал Варвару. Она просто не понимала, почему ее « наставник» старательно курирует ее. Ей не нравился контроль. Ей хотелось свободы действий, чтобы самой прочувствовать и услышать от совершенно посторонних людей приятные слова в ее адрес, да так, чтобы не смотрелось подобное заслугой отца. Чтобы не пришлось делить ее с отцом. Да ни с кем не делить. Самоуверенность хмелем ударяет в голову. Может быть, поэтому он говорил правильные вещи?
- Прекратите немедленно – скомандовала Варвара тоном, коим никогда не пользовалась, разве что с подчиненными, недобросовестно выполнявшие ее поручения.
Со стороны наблюдавшие за картиной захлопали ресницами от удивления и такого жеста со стороны мужчины. Но Варвара держалась неприступной каменной стеной. Распознать в действиях «налетчика» явное сожаление о содеянном или же мнимую игру, давалось с трудом. И девушка решила не верить ни одной из сторон его поведения.
- Вы сейчас нарочно ведете себя так, как того ожидает публика? - Она одарила всех присутствующих не добрым взглядом, намекая тем самым им на то, что нечего больше глазеть , занимайтесь делами. – Да поднимитесь же вы с колен… - она вцепилась в плечи мужчины, при этом чуть присев, и поморщившись от боли, когда наступила на больную ногу по забывчивости.
Что сейчас она видела в его глазах? Преданность ? Она явно льстила себе. Действительное разочарование в произошедшем ? Марио явно льстил себе.
Покинуть бы помещение, добраться до автомобиля, сесть и отправиться к Ромосу, что бы тот, посмотрел ее ногу, и побыстрее закончил с документами. Наверное, это все, на данный момент, чего желала пострадавшая актриса на съемках трагикомедии. «Выплатите моральный ущерб. Я жду…..»

 Отправлено: 07.02.11 17:26. Заголовок: Немедленно? О, Марио..

Немедленно? О, Марио, да ты связался с королевой, хоть и слишком молодой для этой роли, похожей с виду только на принцессу. Вероятно, именно это и объясняет её лёгкий акцент, которого он никак не мог распознать? Он не итальянский, не сицилийский, да и на итальянку пострадавшая благодаря ему похожа не была совершенно... но здесь, на этой улочке, местным корольком себя считал уже он. И в своих подданных, которые, может быть, поступок и не одобряли, но столпились вокруг, смотрели с явным интересом и расходиться не торопились, был уверен, и ожидал от них определённой поддержки. Едва ли публика ожидала именно таких действий с его стороны... на это Марио и делал упор, марая колени своих брюк о мрамор пола. Тон Варвары произвёл впечатление, но Монтанелли не спешил сдаваться так просто - неудача унизила бы короля в глазах окружающей челяди ещё больше, чем положение на коленях... В какой-то степени, и не самой малой, Марио был искренен, и если и испытывал стыд, то за свою невнимательность - никак не за то, что встал на колени перед женщиной, перед которой провинился - тем более, если она молода и хороша собой. В силу своей природы Монтанелли уважал женщину - но не возводя её в один ранг с сильным полом, он уважал женщину как прекрасную половину человечества и хранительницу домашнего очага. Как прекрасный цветок, как хрупкую красоту этого мира, но тот ужасный факт, что минуту назад он повредил её часть, боль в глазах красивой девушки, не давали ему подняться с колен, нанося удар не столь по самолюбию, сколь по совести. Кто сказал, что у мафиози её нет? Гангстеров изображают как убийцами, преступниками, алкоголиками и ворами, но почему-то забывают о том, что прежде всего член семьи - джентльмен, синьор, феодал, защищающий свою землю, своих людей, своих леди. Совесть эта работала ещё по старым законам. Марио не стыдился своего поведения. Пусть прошла целая четверть революционного двадцатого века, в нём ещё сохранилась часть тех старомодных рыцарских традиций, согласно которым леди возвышалась настолько, что упасть перед ней на колени не считалось постыдным - что бы ни сказали присутствующие из числа тех, что воспитывались этим самым новым революционным веком. Так как он действительно был виноват, Варвара попалась крепко. Наверное, жена Марио была бы самой счастливой женщиной. Была бы. Если бы не лежала сейчас под каменной плитой на городском кладбище... Дерьмо случается. На войне было, как на войне - никто не застрахован.
...благодаря же "революционному" веку прекрасная половина уже приучилась одеваться, как мужчины, курить, как мужчины, думать, как мужчины. Они уже идут в политику, идут работать, водят машины. Что же будет дальше? Женщины начнут палить друг в друга?..
- Я не поднимусь, пока Вы не простите меня. Не заставляйте меня ползти за вами до самого дома. - вот это гангстер мог бы гарантировать, хотя скорее это было бы эффектно дома, на Сицилии. Сейчас же он прекрасно понимал, что незнакомка не заставит его сделать это - он видел, что ей больно, и уже понимал, что до дома она вряд ли дойдёт без чьей-то помощи. Да и то, как привлекает внимание человек на коленях, Вяземская уже могла убедиться. - Что я должен сделать, чтобы получить прощение?
Привёл же господь налететь - девушка попалась абсолютно непрошибаемая. Коленям сквозь ткань брюк на каменном полу уже было холодно, несмотря на тёплый климат этих мест. Что же касается морального ущерба, в пределах разумного Марио был согласен на многое, чтобы как-то его компенсировать, хотя начать стоило скорее с ущерба физического...
Маленькая, непривлекательная на вид, немного похожая на крабью клешню, ручка Марио легла на её ладонь, но прикосновение это разнилось столь же, сколь контрастным было сильное прикосновение ухоженных рук к его плечам.
- Синьорина, я же вижу, что вам больно. Позвольте уже мне, наконец, встать и хотя бы частично загладить свою вину, проводив Вас до синьора Рамоса. - тихо, оставив игры на публику, проговорил Марио, состроив самый выразительный из щенячьих взглядов снизу вверх, на который только мог быт способен человек его рода. Нежной кожи руки коснулись тёплые и сухие губы синьора, сильного на своей территории, но бессильного перед женщиной...

 Отправлено: 20.02.11 00:08. Заголовок: «Я не поднимусь, пок..

«Я не поднимусь, пока Вы не простите меня» и «Что я должен сделать, чтобы получить прощение?» . Комплекс вины грозит в тех случаях, когда вы теряете естественную способность любить себя и прощать свои ошибки. Это ли видела она во взгляде просящего? Так ли расценила его слова, или уняла для себя только то, что желала? Человек, который уже продолжительное время мерзнет на мраморном полу посреди толпы, протирая колени своих коттоновых ( с добавление хлопка) брюк от костюма явно забыл стеснение, которое свойственно людям. Испытывать в той или иной степени стыд за совершенные ошибки - это хорошо. Плохо, если стыд не уходит после того, как осознали свою оплошность и сделали из нее необходимые выводы. Но сыграют ли слова девушки как ей на руку, так и ему? Наверное, никто не хочет, чтобы хроническое чувство вины лишила естественного ощущения или мешала ощутить свою ценность, чувство собственного достоинства.
Проговорилась знакомому от силы несколько минут человеку, сама того не заметив. Теперь Марио Энджело Лоренцо Монтанелли, как представился налетчик, знает более, чем полагается по закону, выдуманному самой себе, и оперирует с особым интересом по оплошности девушки. Наверное, эмоции перекрыли в тот момент всю сознательную часть головного мозга. Ну а что оставалось делать той части полушария, которое отвечала за рассудок и мысли, как не выпалить вслух, бесцеремонно воспользовавшись ее аппаратом речи. Да, на первой секунде Варвара задалась вопросом: « А откуда мужчина знает про доктора Ромоса?» , но уже на второй сама и ответила. Винить было не кого. Только саму себя.
Всем своим поведением и последней просьбой, Марио, как показалось Варваре, диктует свои условия в синтезе форм . Одной из которых является – шантаж? Скорее грубое сопоставление данного слова к происходящему, но что-то все же проскользнула именно данного характера в его поведении. Если она ответит ему : - «Нет, не стоит» , мужчина не отступится, по крайней мере, так кричали его глаза, которые предано пытались смотреть на сотворение чьими-то руками «божественной красоты».
Варвара сделала затяжной вдох, собираясь с остатками мысли. Сомнения все еще витало в атмосфере затянувшейся комедии с актерами –неудачниками.
Минута молчания. Его теплая ладонь все еще лежит на ее запястье, обрамленном густо красным гранатовым браслетом.
Случайных случайностей не бывает. Бывает только иллюзия случайности. (с)
- Что ж, я полагаю, в еще одну аварию вы не собираетесь меня подвергать, Или это не так? – Она позволила себе пошутить, дабы разрядить обстановку. И действительно легкий смешок прокатился по толпе, которая уже собралась расходиться со столь «зрелищного» зрелища. Уголки ее алых губ, чуть приподнялись, источая внутренний легкий непринужденный смех. – Раз, Вы настаиваете, будь по вашему, ибо мы еще пробудем в этом банке одному Богу известно сколько… и тогда придется оказывать медицинскую помощь не мне, а Вам, сеньор Монтанелли.
Обычно, Варвара игнорировала спонтанные знакомства, но сегодня был «особый» день с «особым подарком» и с «особым» случаем.

 Отправлено: 20.02.11 10:41. Заголовок: Марио чувствовал, ка..

Марио чувствовал, как вместе со смешками, прокатившимся по толпе после её шутки, сочувствующих зрителей на его стороне становится в разы меньше. Остроумна, смела, даже жестока в какой-то степени, невероятно красива - настоящая женщина; не было времени хорошенько обдумывать, на кого же всё-таки он налетел, хотя мысль об этом, в который раз, хлопнула в голове револьверным выстрелом. Теперь думать уже было поздно, и, какими бы последствиями не обернулось знакомство, надо было довести его до конца. Или хотя бы до того момента, когда он узнает имя девушки, на которую налетел... Не может быть, чтобы имя этой леди не было известно в определённых кругах. Проблема в том, что внешность никогда не бывает столь же известна, сколь имя. Впрочем, имя уже тоже мало что изменит...
- Одной аварии уже слишком много. - заверил Марио, не отрывая взгляд от её лица, даже словно стараясь не моргать, ловя любые изменения на нём. Милое личико Варвары уже успело сообщить о её боли, а значит, подсказало и необходимость Рамоса или любого другого врача. И Монтанелли ожидал того, что через секунду её лицо выдаст и мысли, прекрасно зная о том, что лица имеют и такую способность. Улыбка, украсившая губки, была лишь ещё одним подтверждением его словам. Как и то, что она не попыталась вторично отобрать у него свою ладонь, а продолжала впиваться ногтями в ткань пиджака.
- Я могу устроить так, чтобы Вас пропустили вне очереди. - предложил Марио, не желавший оставаться в банке надолго, даже при условии, что сам он не успел забрать то, что должен был, но и не спешивший подниматься с колен, хотя ноги уже отваливались - он ведь так и не услышал от неё ключевого слова, позволившее бы ему подняться. И в конце концов отвалятся, если так не услышит...
Директора банка он не знал и в глаза никогда не видел, но это не значило, что сейчас он врал Варваре - его самого директор должен был знать если не по всем трём именам, то по фамилии точно, в городе Марио был персоной известной. А если и не знает, что же, придётся заодно и познакомиться. Имя Беллини уж точно знает каждый банкир, юрист, всё рестораторы или владельцы магазинов в городе, а значит, договориться будет просто. Управляющий всё равно уже давно был в числе тех, кто в банке перестал работать, и вышел на свой капитанский мостик наверху - с него и наблюдал за представлением, как с персональной ложи. И если он думал, что его самого снизу не видно, то ошибался - очки его блестели так, что готовы были пустить солнечных зайчиков от света лампы.